28 февраля, когда президент России подписал указ о «нашем ответе Западу» (очевидно, только первый), в Барнауле на встречу собрались предприниматели. Было видно: они уже чувствуют «горячее дыхание» антироссийских санкций и с надеждой смотрят на главу государства, пообещавшего бизнесу больше свободы. Они надеются на правильные и оперативные решения властей. Но развивать отечественный бизнес придется на фоне непрекращающегося давлении бюрократии.
Запреты. Санкции. Pixabay.com
«Неправильные шаги приведут к стагнации»
Встреча в барнаульском центре «Мой бизнес» намечалась предельно спокойная и конструктивная: бизнес-омбудсмен Алтайского края Андрей Осипов представил проект своего доклада за 2021 год. Его заслушали.
Но Юрий Фриц, предправления «Алтайского союза предпринимателей», напомнил: мы теперь живем в новой реальности — и надо думать, что делать.
Наверняка у бизнеса появятся новые ниши, открывается поле для импортозамещения, рассуждал он. Но есть и серьезные геополитические риски, а все последствия санкций мы пока даже не можем просчитать.
«И, наверное, от работы региональных и муниципальных властей во многом зависит, как будет разворачиваться ситуация. Неправильные или, может быть, не сделанные шаги властей могут привести к стагнации и экономическим потерям — в первую очередь, для малого и среднего бизнеса», — сказал Фриц.
Юрий Фриц, «Эко Ярмарка». Анна Зайкова
«Хорошо, что не Люцифер»
Между тем до недавнего времени государство обкладывало бизнес все новыми и новыми — и весьма обременительными — требованиями. Подробнее об этом сообщил Александр Балаков, крупнейший алтайский фермер и предправления Союза фермеров.
«Кое-как, с горем пополам, мы внедрили систему «Меркурий» (для отслеживания движения товаров животного происхождения. — Прим. Altapress.ru). А сейчас приходит следующая программа — «Зерно». Надо вести ежедневный учет поступающего зерна, которое продается, по классам. И следующая программа — по средствам защиты растений. «Цербер» ее название — слава богу, что не «Люцифер. В нее надо ежедневно вносить сведения ежедневно — на каком поле использовали, в каком количестве», — рассказывает Балаков.
Александр Балаков, председатель Союза крестьянских (фермерских) формированй Алтайского края. Дмитрий Лямзин
Вроде бы все эти программы созданы из благих побуждений — чтобы сделать прозрачным все движение товаров и исключить попадание на рынок контрафакта. Но Балаков говорит: «Скоро некогда будет пахать».
«Ладно если это большое хозяйство, а если это мелкий фермер, который только будет сеять и пахать? Он нанимает компанию, которая использует у него на полях эти средства защиты растений. Как ему отчитываться? Мы не находим ответа на эти вопросы, и я считаю, что это очень серьезное давление», — продолжает фермер.
Приемка зерно нового урожая. Сергей Бутин
«Ведомству будет хорошо»
В 2021 году по Алтаю (как и другим территориям) прошла очередная волна маркировки изделий — от бизнеса, к примеру, потребовали наносить «метки» на каждую единицу молочной продукции, включая сырки, йогурты и мороженое.
О том, что тем самым государство заставило раскошелиться производителей на крупные суммы, altapress.ru уже рассказывал. И вот в 2022 году маркировка охватит и рестораны — с 1 сентября их обязали «кодировать» и вносить в систему все продукты, которые используют.
«Повар вместо того, чтобы готовить, должен этикетки считывать сканером… И я не знаю, что это — диверсионная деятельность или просто лоббирование ведомственных интересов? Давайте ведомству будет хорошо, а всем остальным плохо. На мой взгляд, это антипредпринимательские действия», — считает Антон Свириденко, эксперт аппарата уполномоченного при президенте РФ, директор Института экономики роста имени Столыпина (он участвовал во встрече дистанционно — по Zoom).
Как в Алтайской академии гостеприимства учат на повара. Юлия Сёмочкина
Но главное — зачем? Аппарат бизнес-омбудсмена при президенте РФ провел опрос тех, кто уже внедрил у себя маркировку. Результаты, мягко говоря, удивляют.
«Маркировка вроде как должна принести рост конкурентоспособности легального бизнеса по сравнению с теневым. Но опрос показал: только 2−5% чувствуют, что маркировка им помогла усилить позиции в конкуренции с теневым бизнесом. Для 51% это привело просто к повышению цен. Около 35% ответили, что на них это никак не сказалось», — приводит результаты Свириденко.
Свириденко, вообще, не раз возвращался к теме масштабных санкций — их он называл «форс-мажором». Он говорил, что государству больше не на чем строить экономику, кроме как на развитии бизнеса — в том числе, малого и среднего.
Но пока взаимодействие государства с предпринимательством строилось так: «Шаг вперед — два шага назад».
«Мясная продукция потеряла контроль»
Двое участников вспомнили нашумевший запрет на подворовой забой скота — в случае, если мясо идет на продажу. Власти тогда сослались на регламент Таможенного союза. Однако выгоды от его регламентов пока не получил никто. А вот проблемы есть уже сегодня.
ЛПХ. Подсобное хозяйство. Pixabay.com
«Потребкооперация заготавливала 20 тысяч тонн мяса, которое забивала на подворье у крестьян. Заготавливали, торговали и не было проблем. Таможенный союз опять создали, проблема на пустом месте. Зачем?» — возмущался Виктор Красилов, председатель совета Алтайкрайпотребсоюза.
Судя по тому, что рассказывает Юрий Фриц, результаты получили противоположные тому, чего хотели. Хотели-то, чтобы все мясо было под контролем.
«Торговля мясной продукцией процветает в Интернете, существуют суррогатные схемы, поддельные сертификаты. Все это ведет к тому, что мясная продукция потеряла контроль по ранее налаженной схеме», — рассказывает Юрий Фриц.
Мясо и нож. СС0
«Вынуждены будем закрыть»
Трудные вопросы у бизнеса есть не только к государству. Виктор Красилов много лет борется за то, чтобы известный банк снизил ему процент за эквайринг (прием платежей по безналу). У Алтайкрайпотребсоюза около 200 магазинов в крае — в селах, где никакой другой торговли, как правило, нет.
«От продажи табачных изделий магазинам достается 6%. Ставка по эквайрингу — 3%. Нам остается 3% – на доставку, электроэнергию, отопление, зарплату, налоги и сборы», — говорит Красилов.
Тем временем Минпромторг, Минсельхоз и Федеральная антимонопольная служба вышли с инициативой ограничить наценку на социально значимые продукты на уровне не более 5%.
«Этих товаров у нас ни много ни мало — 24% в обороте. А я уже называл — 3% эквайринг. На зарплату и все остальное — 2%. Как выживать малому бизнесу? Мы просто вынуждены будем закрыть магазины в середине этого года», — объясняет Виктор Красилов.
Банковская карта. Терминал. СС0
«Задействованы крупные суммы»
Александр Балаков также рассказал, что многие сельхозтоваропроизводители Алтая заключили договора с импортными компаниями на поставку техники и запчастей и в полном объеме за нее расплатились — поставки предусматривали предоплату.
«Очень серьезные суммы были задействованы. И сегодня поступают вопросы — будут поставки или нет? Компании не могут ничего сегодня ответить. Хотелось бы понимание. Я думаю, эта тема сегодня по всей России», — полагает фермер.
Cвязаны ли эти трудности с военной спецоперацией в Украине и санкциями или нет, точно сказать пока трудно — Балаков об этом не говорил.
Что предлагают предприниматели
- Уменьшить ставки налога на имущество с кадастровой стоимости для малого бизнеса.
- Использовать мер поддержки малого и среднего бизнеса, отнесенных к пострадавшим отраслям, аналогичные мерам 2020 года.
- Возобновить программу льготного кредитования аналогичную ФОТ 2.0, введенную в 2020 году, — на поддержку занятости, по итогам которого кредиты были списаны.
Предложения, вероятно, войдут в ежегодный доклад уполномоченного по защите прав предпринимателей при президенте РФ за 2021 год.
ТОП-5 трудностей алтайских предпринимателей в 2021 году
- Рост издержек в связи с ростом закупочных цен
- Спрос в 2021 году так и не восстановился
- Нестабильность режима ограничений
- Неплатежи контрагентов по уже отгруженным товарам и оказанным услугам
- Невозможность платить зарплату и налоги с фонда оплаты труда.
Из проекта доклада уполномоченного по защите прав предпринимателей Алтайского края А.Г. Осипова за 2021 год.
Материалы по теме:
