«Золотой «Меркурий» за лучший стартап – серьезная заявка, согласитесь. Компания «Интеркот» возникла всего-то в 2015 году, а уже в 2016-м получила авторитетную награду от Торгово-промышленной палаты России. Компанию создал выпускник, а сегодня аспирант АлтГТУ Сергей Умбетов. Ему всего 24 года, а он уже известен далеко за пределами Алтайского края. «Интеркот» – это, главным образом, разработка и производство промышленных роботов. Но роботы – не единственное направление бизнеса Сергея. О перспективах развития робототехники в Барнауле и шире – в России – Сергей Умбетов рассказал на Завтраке с «Капиталистом» в гостеприимном ресторане «Цицаки»:
– Сергей, где на робототехников учат? В АлтГТУ?
– Я действительно учился в «политехе», по специальности «Приборостроение». Вуз закончил в 2015 году, поступил в аспирантуру. Бизнесом начал заниматься на старших курсах. Хотя меня больше привлекала деятельность инновационного характера.
Но я быстро понял, что хорошо бы помимо научной работы в вузе работать и самостоятельно. Мне хотелось, чтобы вещи, которые я буду создавать, как можно быстрее внедрялись.
– А деньги на старт кто дал?
– Накопил. Студентом я год работал программистом в «Интерре», а до этого фрилансером. Да и, в общем-то, не потребовалось так уж много денег, чтобы начать свое дело. Тысяч сто, наверное, не больше.
В общем, некоторое понимание, как работает бизнес в этой сфере, на тот момент у меня уже было. Не было опыта ведения бизнеса. Но почему бы не попробовать, подумал. Как говорится: не попробуешь, не узнаешь, сложно это или нет.
– Робототехникой в детстве увлеклись? Кружок юного техника посещали?
– Да, с детства. Но ни школьных кружков, ни Дворцов пионеров я не посещал. Может, они где и были в Барнауле, но я о них не знал. Занимался самостоятельно. Много информации находил в интернете. Кроме того, у меня была большая стопка старых советских журналов «Моделист-конструктор». Там было много интересных статей об электронных устройствах, в том числе по робототехнике. Правда, до поступления в университет знание предмета было у меня на весьма скромном уровне, ну, совсем хобби. Никаких роботов в школьные годы я не собирал. Мое увлечение ограничивалось сборкой несложных электронных устройств.
– И разборкой тоже?
– Я починил все радиоприемники, до которых смог добраться. Половина из них после этого перестала работать. Как любому мальчишке, мне очень интересно было разобрать устройство и посмотреть, что там внутри, как оно там все устроено. В то время я увлекался программированием, но было также большое желание что-то руками делать. Так и возникла робототехника в моей жизни.
Профессию я выбрал осознанно. Хотя сначала думал на программирование пойти учиться, но потом решил, что на программиста выучиться – это проще, чем на инженера. На «Приборостроении» давали более широкое образование. Мне хотелось получить знания на стыке наук, специальностей.
– Когда регистрировали компанию «Интеркот», уже знали, чем конкретно будете заниматься, каких роботов делать?
– Не совсем, если честно. Сначала – да, думал созданием роботов заниматься. Но когда снял офис, нанял первых сотрудников – уже через месяц задумался: надо дальше за все и всем платить, а прибыли что-то нет.
Я выбрал специфическую сферу для бизнеса. Потому что рынка робототехники не существует – ни в Барнауле, ни вообще в России. Конечно, это направление развивается в Роснано, в военно-промышленном комплексе. И в некоторых вузах, с которыми сотрудничают вышеназванные госструктуры. Мы быстро поняли, что на уровень партнеров Роснано и ОПК нам не пробиться, а без поддержки будет очень непросто продать нашу продукцию простому потребителю. К тому же мы немного не угадали с нишей. Пришлось на ходу реформироваться.
– А над чем конкретно вы первоначально хотели работать? Что, так сказать, собирались предложить рынку?
– У нас было устройство – робот для поиска повреждений в коммуникациях – трубах, воздуховодах, шахтах и прочих труднодоступных местах, а также для протяжки кабеля. С помощью этого робота можно протянуть кабель через, к примеру, воздуховод и не придется его демонтировать.
– Устройство скопировали с импортного?
– Нет, сами сконструировали. Полностью наша разработка. Правда, оказалось, что такие исследования повреждений в коммуникациях мало кому нужны. Опытным путем мы выяснили, что экспертная оценка производится редко. Компании не готовы тратиться на такую экспертизу, хоть и понимают, что она нужна.
– Вы рассчитывали, что ваши роботы-эксперты будут нарасхват?
– Да, было такое предположение. Мы ориентировались на западный опыт, главным образом. В этом была наша ошибка. Мы-то думали, что если есть проблема и есть необходимость ее устранить, то затруднения могут возникнуть разве что в вопросах цены. У нас было, как мы считали, преимущество – наши роботы дешевле иностранных. Но, как оказалось, в некоторых случаях компаниям проще нанять дядю Ваню, который за три копейки где-то там поковыряется и вроде как устранит повреждение. Возможно, эти компании не могли себе позволить существенные траты, скажем, в 50-100 тысяч рублей.
– А кто потенциальные покупатели вашего робота?
– Коммунальщики и компании, занимающиеся монтажом оборудования и прокладкой коммуникаций. Мы подумываем наладить сотрудничество с коммунальными службами, но уже понимаем, что это будет непросто.
– А стоит в России заниматься робототехникой, когда есть Япония, лидер в это сфере? По крайней мере, в моем понимании так.
– Япония? Возможно, я о многих разработках не знаю… Но вообще-то мировой лидер в робототехнике – США. Конечно, в Америку съезжаются таланты со всего мира, настоящий интернационал. И все-таки это США.
– И как компания «Интеркот» собирается конкурировать с США?
– Не все так однозначно. Во-первых, существует такой фактор, как цена. Во-вторых, заказчику нужно объяснить, что то, что мы предлагаем, ему на самом деле нужно. Что это экономически выгодно, это оправданные траты. Многие в этом сомневаются. Потому что просто не разбираются в теме, не ориентируются. Поэтому нужно для начала встретиться и поговорить. Когда один получит возможность продемонстрировать образцы, а другой – их оценить. Но когда нет рынка робототехники – с кем потребителю разговаривать? У кого заказывать? Не станешь ведь звонить в Силиконовую долину!
А в-третьих, у нас другой менталитет, и это тоже надо учитывать. В Европе и Штатах люди более прагматичные. У нас же многие живут сегодняшним днем, прагматизма нам зачастую недостает, особенно малому бизнесу и особенно начинающему.
– В вас, видимо, прагматизма достаточно. Компании «Интеркот» без году неделя, а уже обладатель «Золотого Меркурия», престижной в сфере бизнеса награды. Как так получилось?
– Ну, во-первых, не только мы получили такую статуэтку в 2016 году, но еще Барнаульский патронный завод. А во-вторых, мы – в номинации «Успешный старт». Мы только стартовали, по большому счету. Что тут скажешь – приятно, конечно, не ожидали.
– «Меркурий» помогает открывать какие-то двери? Практическая польза от него есть?
– Я не заметил. Может, надо со статуэткой постоянно ходить, из рук не выпуская? И каждому встречному рассказывать, вот, мол, победили в конкурсе Торгово-промышленной палаты России. Давайте, сотрудничайте с нами… Но все равно награда престижная, нам нравится.
– Много ли за два года удалось сделать из того, что планировали?
– На самом деле много. Во-первых, как я уже сказал, мы успели переосмыслить опыт и отказаться от первоначальных планов, переформатировали бизнес. Можно сказать, закрыли и начали все заново. Определили для себя более перспективные направления.
– Какие?
– Одно из важных для нас направлений сейчас – обучение робототехнике детей. Я еще в университете много занимался с детьми, вел кружки, участвовал в организации выставок робототехники для школьников. Технический университет проводит довольно много курсов для старшеклассников в рамках профориентации. Сейчас компания «Интеркот» работает в 22 школах Барнаула. На занятия по робототехнике ходит около 400 школьников с первого по седьмой класс, с ними занимается больше десяти сотрудников нашей компании. Всего их 17, к слову. Работая с детьми, мы ставим две задачи: чтобы занятия проходили интересно и увлекательно и чтобы от них была практическая польза. То есть мы обучаем детей тому, что им пригодится в жизни. Мы разработали набор для сборки одного робота, и преподаватели ходят с такими комплектами в школы.
– Со школами работать просто, наверное? Приходите и ведете полезные кружки, дети заняты делом, учителя и родители довольны.
– Нет, это оказалось совсем не просто. Казалось бы, меня в школах знали, был определенный кредит доверия. Но все равно нельзя просто прийти к директору, сказать, мол, я могу ваших детей техническому творчеству обучать и получить зеленый свет, если директор решит, что его школе это надо. Система устроена несколько иначе. Нужно договариваться с властями – краевыми, городскими – убеждать их. Без одобрения властей у нас со школами ничего бы не вышло. Но это нормально, с администрацией надо взаимодействовать, надо учиться вести диалог. Некоторые говорят: с властями связываться не хочу, я лучше сам. Это неправильно, мне кажется. Особенно, если ты работаешь в сфере образования. Как бы там ни было, но власти заинтересованы в поддержке малого бизнеса, развитии образования и т.д. Когда мы выходим с ними на диалог, они, я думаю, понимают, что теперь одной проблемой для них станет меньше.
– Получается, вы в Барнауле возрождаете кружки юных техников, как это было в советские времена?
– В школах мы даем начальные знания по робототехнике, занятия проходят раз в неделю. Для школьников, которые хотят познакомиться с робототехникой более глубоко, мы открыли Центр молодежного инновационного творчества с более сложным и разнообразным оборудованием. В центре сегодня занимается около сотни детей. Кроме робототехники обучаем их программированию и приборостроению.
– А есть смысл детям всерьез заниматься конструированием роботов? Они смогут потом найти работу, если выберут роботостроение своей профессией? В советское время эта отрасль была сильна, но, видимо, это все в прошлом, «догнать и перегнать» мировых лидеров уже не удастся?
– Пусть какие-то страны далеко ушли в развитии робототехники. Это совершенно не означает, что нам в эту отрасль не стоит даже соваться. У России остался еще большой потенциал в этой сфере, он не растерян. Есть мощные вузы, есть высококвалифицированные кадры. Это надо использовать. Кроме того, у каждой страны есть возможности, чтобы защищать внутренние рынки, своих производителей. В конце концов, есть отрасли, в которых не допускается использование чужих разработок, только свои. Атомная энергетика, ОПК… Надо просто двигаться вперед, и все получится. Не надо только спешить, мол, сейчас мы всех и во всем победим. Причем уже завтра, а если послезавтра, то уже поздно.
– У России есть концепция развития робототехники? Поставлены цели и задачи?
– Думаю, такая программа есть, но, скорее всего, она ориентирована на крупные корпорации и вузы, на решение больших и конкретных государственных задач. Но кроме этого, формируется политика в области детского технического творчества. В его развитие уже вкладываются большие деньги. Например, в создание технопарков. Я был в Казани, там отличный технопарк, реально работающий. А в другом регионе посмотришь – там технопарк, скорее, для галочки. На случай, если Москва спросит: есть? Да, есть!
– В Барнауле строится детский технопарк, к концу года откроется. Ваша компания планирует стать его резидентом?
– К сожалению, этот не такой технопарк, который нам бы подошел.
– Но он же детский, а вы как раз с детьми работаете.
– Именно потому, что он для детей, он нам и не подходит. Нас заинтересовал бы технопарк для стартапов, который предполагает, что компании в нем получат возможность более активно и успешно развиваться. На сайте нашего технопарка нет ни слова о том, что он будет привлекать стартапы. Технопарк для стартапов есть в новосибирском Академгородке. Он ориентирован на бизнес, на разработки для реального сектора экономики.
– Туда перебраться не думали?
– Ну, почему же, были такие мысли. И не только в Новосибирск. Нас и в Сколково звали. Но работать и приносить пользу можно, я считаю, и дома. Может, это прозвучит пафосно, но я – патриот малой родины. Здесь мне хорошо. Возможности для развития компании есть.
– Есть другие направления, кроме детского технического творчества?
– Конечно. Мы по заказу ряда компаний занимаемся разработкой приборов и программно-аппаратных комплексов. Одна из крупных квестовых сетей заказала разработку аттракциона. Это симулятор полетов в космос, рассчитанный в первую очередь на молодежь. Мы сделали два таких симулятора – кабина, приборная панель, звездное небо, все как положено. Один отправлен в другой регион, второй заказчики планируют установить в барнаульском ТРЦ «Европа».
Был еще один заказ, он поступил из другого региона – разработка вендинг машины, торгового автомата, продающего кофе, шоколадки, кока-колу и т.д. Мы делаем всю конструкторскую документацию.
– А зачем, если они и так уже везде стоят? Пусть импортные, но какая покупателю разница?
– Заказчик хочет сам производить эти автоматы. Он уверен, что спрос будет. Сейчас этот рынок монополизирован, на нем работают всего две компании – одна импортирует, другая производит сама. Наш заказчик хочет составить им конкуренцию. А конкуренция, как известно, ведет к снижению цен.
– Вы воплощаете чужие замыслы. А свои задумки есть?
– Есть, но я бы не хотел об этом говорить.
– Из суеверия?
– Да нет. Просто я предпочитаю не говорить о вещах, в которых не совсем уверен. Сама по себе голая идея ничего не стоит. Продать идею тяжело, их сейчас не покупают. Надо что-то сделать и уже это показывать.
У нас есть еще одно очень интересное направление – разработка приборов для слепых и слабовидящих. Это, скажем так, проявление социальной ответственности компании «Интеркот». Ни о каких доходах здесь речи, разумеется, не идет. Половину приборов мы раздарили нуждающимся.
Один прибор – это заменитель трости для слепого, помогает ориентироваться в пространстве. Это небольшой гаджет, который крепится на запястье. Гаджет сканирует местность и сообщает расстояние до объекта и его примерные габариты. Устройство помогает ощупывать пространство, предметы.
Второе устройство помогает читать книги. Обычные книги, не те, что со шрифтом Брайля. На руку надевается перчатка, к пальцам которой прикреплены фотодатчики. Слепой водит рукой по строчкам и слова, буквы преобразуются в звуки. Получается своего рода аудиокнига. Правда, мелкий книжный текст пока «озвучить» не удается. Только написанное крупным шрифтом, как на плакатах, вывесках и табличках. Но это тоже важно, их слепые теперь могут прочесть. Мы работаем над тем, чтобы слепые и слабовидящие смогли в будущем и обычные книги читать. Также разрабатываем мобильное приложение: навел смартфон на текст, приложение его озвучило.
– Сейчас какие планы?
– Нам, наконец, хочется уже свои разработки вывести на рынок. Мы его изучили, мне кажется, понимаем, как он устроен.
– Что за разработки?
– Пока рано раскрывать, они проходят тестирование. Расскажем, когда будем готовы запустить в производство. В общих чертах – это специальный рекламный стенд, предназначенный для общения с покупателями. Его задача – заменить промоутеров. Мы изучили эту тему – потребность в таких стендах есть, спрос будет. Работу промоутеров сложно проконтролировать, эффект трудно просчитать. Я бы сказал, что он совсем небольшой.
– О прибылях вы, наверное, еще только мечтаете?
– Ну почему же, мы работаем с прибылью. Она небольшая, но есть, на основные потребности хватает.
– Но лишний миллион-другой не помешает?
– Если под какой-то конкретный проект, то да. А так – на тебе миллион… А зачем? Мы его сами заработаем. Мы никуда не спешим. Спешить вообще не надо. Но по мере развития, в будущем, мы, наверное, не отказались бы от внешних инвестиций. Думаю, возможно сотрудничество в формате соинвесторов проекта. Может, они появятся из числа потенциальных заказчиков каких-то разработок. Может, кто-то заинтересуется нашим проектом и захочет вложиться.
– Вы работаете над созданием промышленных роботов. А роботы-игрушки – луноход, например, человек-робот – не пытались конструировать? В магазинах игрушек на них всегда спрос.
– Я, честно говоря, вообще не понимаю, как функционирует ритейл. Никогда не интересовался. И выпускать игрушечных роботов мне, наверное, не интересно. Может, это только сейчас так, кто знает. А в будущем, глядишь, и займемся. Но сначала надо детально изучить вопрос. Пока не до игрушек. И без того очень много планов.
– Все-таки Америку догоним и перегоним в робототехнике?
– Думаю, при большом желании все возможно. Особенно если со стороны руководства страны будет волевое решение и активная работа на местах. Потенциал у России в области создания робототехники есть и немалый. Надо работать и все получится.
Андрей Беспалов.
Фото Андрея Соколова.
Завтраки с “Капиталистом” проходят в ресторане “Цицаки” на проспекте Ленина. В меню кавказского ресторанчика – грузинская, узбекская и армянская кухни. В общем, блюда колоритные и по-домашнему очень вкусные. 
Материалы по теме:
