Пт. Мар 29th, 2024

Как вылечить рак и остаться с грудью

До сих пор многие женщины связывают эту болезнь с калечащей операцией и обязательной утратой молочной железы.Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Один из самых больших женских страхов, связанных с раком груди, это боязнь потерять привлекательность в глазах мужчин. До сих пор многие женщины связывают эту болезнь с калечащей операцией и обязательной утратой молочной железы. Однако подобные методы давно ушли в прошлое. Благодаря развитию ранней диагностики, лекарственной и лучевой терапии пациенткам онкомаммологических отделений все чаще проводят органосохраняющее лечение.

В Алтайском крае 65% женщин с онкологическими заболеваниями молочных желез удается сохранить их собственную грудь, еще около 10% успешно живут с имплантатами, отличить которые от настоящего бюста могут только специалисты.

Как хирурги, удаляя злокачественные опухоли, спасают не только здоровье, но и женскую красоту, читателям «Комсомолки» рассказал врач-онкомаммолог Алтайского краевого онкологического диспансера Антон Кулеш.

Врач-онкомаммолог Алтайского краевого онкологического диспансера Антон Кулеш. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Врач-онкомаммолог Алтайского краевого онкологического диспансера Антон Кулеш.Фото: Юлия КОРЧАГИНА

«Закрыто на реконструкцию»

Методика полного удаления молочной железы, жировой клетчатки и лимфоузлов называется мастэктомией. Еще несколько десятилетий назад подобные операции считались «золотым стандартом» и проводились в 100% случаев. Современная онкомаммология знает несколько способов, как не оставить женщину без своего главного гендерного атрибута.

Например, онкопластические операции. Они позволяют сохранить грудь с помощью собственных тканей пациентки. Как правило, врачи используют «условно лишние» ткани оперируемой молочной железы. Например, когда удаляется сектор верхневнутреннего квадранта с опухолью, его замещают тканями верхненаружного квадранта.

Второй вариант – реконструкция груди с использованием эндопротезов. Их проводят как одномоментно с удалением раковой опухоли, так и спустя некоторое время. «В этом случае сначала мы полностью удаляем молочную железу. После завершения химиолучевого лечения под кожу вживляем временный экспандер – силиконовый баллон, который постепенно наполняется физраствором. Когда с его помощью ткани груди растягиваются до нужного размера, он извлекается, и в образовавшуюся нишу помещается постоянный имплантат», – пояснил врач.

Еще один пул методик – пересадка собственного мышечного отреза пациентки или же свободного лоскута кожи с подкожно-жировой клетчаткой. Но, по словам Антона Кулеша, сегодня такие методики в российской практике используются довольно редко: «Первый вариант довольно калечащий, ведь после удаления большого мышечного лоскута со спины или живота основная нагрузка при поддержке тела в положении сидя ложится на вспомогательные мышцы, а они не всегда справляются. Во втором случае для спайки сосудов требуется специальное микрохирургическое оборудование, а оно есть далеко не везде».

Алтайские хирурги-онкологи владеют всеми перечисленными методиками и широко используют их на практике. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Алтайские хирурги-онкологи владеют всеми перечисленными методиками и широко используют их на практике.Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Без груди не останемся

Алтайские хирурги-онкологи владеют всеми перечисленными методиками и широко используют их на практике. По словам Антона Кулеша, почти 65% женщин с раком молочной железы в регионе удается сохранить собственную грудь. Именно онкопластические операции в настоящее время считаются трендом мировой эстетической маммологии.

– Имплантат статичен, он не меняет своей формы в положениях лежа, стоя, при наклоне в стороны, его как поставили «бугорком», так он и торчит. А собственные ткани «в носке» ведут себя более естественно. Плюс у них практически не бывает отдаленных послеоперационных осложнений, таких как протрузия (выпирание), поворот и деформация имплантата. А самое главное, онкопластические операции проводятся абсолютно бесплатно. В отличие от того же эндопротезирования, где фонд ОМС компенсирует бюджетным клиникам только работу хирурга, а имплантаты женщины покупают за свой счет.

Красиво нельзя радикально

И все же примерно 35% пациенток провести органосохраняющую операцию не получается. И этому есть объективные причины, уверяют врачи.

Для онкохирурга на первом месте всегда стоит принцип онкологической безопасности. Это значит, что необходимо не просто удалить опухоль, но и отступить от нее некоторое расстояние в пределах здоровых тканей – отрезать с запасом, чтобы не оставить даже минимального фрагмента новообразования. А когда онколог оказывается перед выбором «красиво» или «радикально», он всегда предпочтет последнее.

Если, например, опухоль расположена близко к коже, то хирургу попросту некуда будет отступать положенное по стандарту резервное расстояние. Альтернативой мастэктомии в таком случае как раз и может стать онкопластическая операция с замещением удаленных фрагментов молочной железы мышечным лоскутом, взятым с живота, спины или ягодиц пациентки. Конечно же, с ее согласия.

Полостью удалить грудь придется, когда в ней одновременно расположены две и более опухоли (так называемый мультицентризм), а также, если злокачественный процесс принял отечно-инфильтративную форму – это 3 – 4 стадия рака, сопровождающаяся болью, покраснением кожи и «лимонной коркой».

Рискуют лишиться родного бюста и обладательницы первого и второго размера груди – их собственной жировой и железистой ткани слишком мало, чтобы с ее помощью компенсировать удаленные опухолевые фрагменты. Также имеет значение и размер самой опухоли. Чтобы сохранить грудь, врачи стараются до операции с помощью лучевого лечения или химиотерапии уменьшать большие новообразования насколько это возможно – ведь чем меньше ткани удаляется, тем больше ее остается на то, чтобы сохранить симметрию и объем грудь. Если же опухоль «не откликается» на лечение, то единственным вариантом остается мастэктомия.

– В любом случае удаление груди – это не повод впадать в депрессию. Мастэктомия в данной ситуации может стать лишь необходимым этапом радикального онкологического лечения. При этом в дальнейшем у женщины остается возможность восстановить грудь с помощью имплантатов. Кстати, вопреки расхожему мнению, наличие имплантата вовсе не затрудняет самодиагностику груди, наоборот – благодаря ему железистая ткань натянута, и любое новообразование будет лучше прощупываться, – говорит доктор Кулеш.

Для некоторых женщин перспектива лишиться груди оказывается страшнее возможной гибели от прогрессирования рака. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Для некоторых женщин перспектива лишиться груди оказывается страшнее возможной гибели от прогрессирования рака.Фото: Юлия КОРЧАГИНА

«Резать не дам!» vs «Режьте под корень!»

Впрочем, для некоторых женщин перспектива лишиться груди оказывается страшнее возможной гибели от прогрессирования рака.

-Ежегодно около 2% пациенток, это 8 – 10 человек, категорически отказываются от операции. Правда, спустя месяцы они все равно возвращаются к нам, только с уже более запущенными формами и, соответственно, куда менее оптимистичными прогнозами по выздоровлению, чем мы могли бы гарантировать им в начале обращения, – говорит врач.

В то же время, примерно столько же женщин не хотят и слышать об онкопластике из-за страха перед возможным рецидивом опухоли и предстоящим лучевым лечением. «Не надо никакой груди! Режьте под корень, так спокойнее!», – просят они врачей, не понимая, что реконструкция не только НЕ усугубляет основное заболевание, а наоборот – положительно влияет на психоэмоциональное состояние пациентки, повышает тонус, позволяет быстрее реабилитироваться и вернуться к нормальной жизни.

– Некоторые думают: нет груди, нет проблемы. Но рецидив может возникнуть и после мастэктомии – в мышечной ткани, – говорит Антон Кулеш. – Вероятность возврата опухоли после органосохраняющих операций по сравнению с мастэктомией выше всего на 3%. Поверьте, положительные эмоции, которые при этом получает женщина от осознания собственной полноценности, покрывают эту статистику с лихвой! Опять же мы говорим только о местных рецидивах – на риск возникновения отдаленных метастазов онкопластика не влияет вообще никак. А они гораздо более опасны, ведь удалить грудь гораздо проще и безопаснее, чем оперировать, например, мозг.

Мы лечим вас, чтобы вы жили!

Эстетическая маммология не накладывает на женщин каких-то особых ограничений. Разве что после эндопротезировния два месяца придется носить специальное корректирующее белье да к контрольным обследованиям добавится обязательное прохождение МРТ – этот метод более информативен для скрытых имплантатом участков молочной железы, нежели УЗИ и маммография.

Что касается онкопластики собственными тканями – после такой операции женщине остается только жить и радоваться. С новой грудью можно спать на животе, прыгать со скакалкой, летать на самолетах и даже умеренно загорать.

– Мы лечим наших пациенток, чтобы они жили полноценной жизнью, наслаждались своим здоровьем и привлекательностью, были счастливы сами и дарили счастье своим близким, – говорят врачи.

Сказано!

«Четверки из единичек не делаем!»

Антон Кулеш:

Все-таки не стоит подменять понятия: увеличение или уменьшение размера груди – это не к онкологам, а к пластическим хирургам! Мы работаем, чтобы спасать здоровье наших пациенток. По части эстетики наша главная задача – добиться симметрии с противоположной стороны, чтобы обе груди были одинакового объема, как до операции.

ИСТОЧНИК KP.RU