В России выросло число оправдательных приговоров, но их по-прежнему немного.Фото: Олег УКЛАДОВ
В России выросло число оправдательных приговоров, но их по-прежнему немного. В прошлом году вынесли чуть больше 2 тыс. таких решений. Об особенностях судебной системы, а также могут ли преступники реально избежать ответственности за свои поступки, мы поговорили с заведующей адвокатской конторой №1 Октябрьского района г. Барнаула Натальей Картушиной.
– Наталья Юрьевна, вы стояли у истоков создания адвокатской палаты в Алтайском крае, расскажите, как вы вообще попали в адвокатуру?
– Я пришла в специальность 42 года назад после окончания юридического факультета, это был первый выпуск нашего АГУ. Быть адвокатом не планировала, но пришла на стажировку и уйти уже не смогла – затянуло. Романтики в профессии никогда не было. Да и какая может быть романтика в следственном изоляторе, когда выходишь оттуда с чувством, что сама освободилась после долгого срока.
– Какое дело из вашей практики запомнилось больше всего?
– Вспоминается дело 95 года, это касалось банка «Сибирский альянс». Председатель комитета по управлению муниципальной собственностью и директор банка были привлечены к уголовной ответственности по статье 159 УК РФ (Мошенничество). Ходатайство, что мой клиент не виновен, было положено на стол прокурору уже на третий день, но только через пять лет в этом деле удалось поставить точку. Оба были оправданы. Почему так долго? Сначала шло следствие, потом бились над тем, что в обвинительном заключении были факты не соответствующие действительности. Суд отметал их, но прокуратура не успокаивалась. В итоге мы дошли до Верховного суда, который поставил точку и вынес оправдательный вердикт.
Наталья КартушинаФото: ОЛЕКСЮК Иван
– У нас по статистике практически не выносят оправдательных приговоров, с чем это связано?
– Наверное, суду проще пойти по пути следствия. Оправдательный приговор несет обязательное апелляционное представление. Кроме того, так сложилась система. Если есть факт преступления, от этого никуда не деться. Считается, что уголовные дела на пустом месте не заводятся. У нас был случай по делу о мошенничестве, краевой суд дважды отменял оправдательный приговор, но при третьем рассмотрении дела все равно был вынесен обвинительный приговор.
– Может, обвинительные вердикты связаны с тем, что хорошо работает следствие?
– Они хорошо работают, но иногда «грешат» тем, что предъявляется обвинение в заведомо большем объёме, ссылаясь на то, что в суде что-то будет исключено. Взять, к примеру, дела о незаконном обороте наркотиков. Основные улики найдены в компьютере или есть прослушка телефонов. По сути, все доказано, дело заканчивают, но вдруг в обвинительном заключении появляются новые эпизоды. Конечно, в итоге эти доказательства могут признать недопустимыми, но это требует также времени сил. Возможно, это связано с чрезмерной нагрузкой.
– Приходилось защищать убийц?
– Да. Мне никогда не нравилась эта категория дел. Да и сейчас тоже. Но это как раз тот случай, когда защитник реально может помочь – изменить квалификацию, за счет юридической оценки. Как-то было дело, женщина нанесла ножевое ранение сожителю. Он скончался через полтора часа на операционном столе. Представляете, она так попала между ребер, что отсекла одним ударом от сердца все крупные сосуды. Она говорила, что защищалась. Ей предъявили обвинение по статье о причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть (ст. 111 УК РФ), а не убийство (ст. 105 УК РФ). Ее осудили на пять лет, но потом в апелляции краевой суд изменил квалификацию на превышение пределов необходимой самообороны и освободил из-под стражи в здании суда. Это была большая удача, что мы с ней могли начать работать сразу после происшествия – ее по каким-то причинам сразу не задержали. Мы смогли обсудить, как правильно выстроить защиту. Только это помогло.
– Вас никогда не мучила совесть за то, что слишком хорошо сделали свою работу, и преступник не получил по заслугам?
– Нет, когда я говорила об оправдании или переквалификации, всегда была в этом убеждена.
– Моей коллеге после материала осужденный прислал подарок из колонии – жуткое сердце, изъеденное червями. А вам дарили что-то необычное?
– Очень давно один из клиентов написал стихи. Что там было, я уже не помню, но это был рецидивист из тех, кто всю жизнь проводит в заключении. Его потом признали невменяемым, но случай запомнился.
– Каково вам как женщине защищать насильников?
– Знаете, нередко со стороны потерпевших имеется элемент провокации. В большинстве случаев все происходит на грани. Обычное дело, что сначала женщина идет вместе с мужчиной к нему на квартиру, а потом она якобы сказала «нет». Утром она пишет заявление, назначаются экспертизы, которые обнаруживают повреждения характерные не то, что для изнасилования, а для обыкновенного полового акта в принципе. В результате против человека возбуждают уголовное дело. Виноват он? Возможно. Потому что статья эта подразумевает и «использование беспомощного состояния» и то, что муж может изнасиловать жену – разные есть категории дел. Положен человеку защитник? Безусловно.
– Что можно считать поражением адвоката? Пожизненное считается?
– У меня не было пожизненных или смертных приговоров. Бывает, после процесса остается чувство горечи. У меня было новоалтайское дело около пяти лет назад. Все произошло в Сорочьем Логу. Молодые парни приехали на озеро, чтобы отдохнуть. Но тут появился хозяин и начал их выгонять, начался конфликт. В итоге они засунули его в багажник, по дороге у мужчины случился сердечный приступ, и он погиб. Я была уверена, что между их действиями и его смертью не было причинно-следственной связи. И дело нужно квалифицировать по более мягкой статье. Они могли бы понести наказание, но остаться на свободе. Суд с этим не согласился, им дали от четырех до семи лет.
Справка КП
Картушина Наталья Юрьевна
Возраст: 65 лет
Образование: высшее, закончила АГУ в 1978 году
Звания: Почётный адвокат России
Семейное положение: не замужем, двое детей.
ИСТОЧНИК KP.RU
Материалы по теме:
