Пандемия коронавируса и связанный с ней режим самоизоляции стали дополнительным стимулом к цифровизации экономики. Как изменилось потребление телеком-услуг, сколько времени потребуется, чтобы раздать всем сибирякам цифровые пропуска, продолжит ли оператор покупку локальных провайдеров и чем будет заниматься после того, как цифровое неравенство будет ликвидировано? Об этом в интервью «Континенту Сибирь» рассказал вице-президент — директор макрорегионального филиала «Сибирь» компании «Ростелеком» НИКОЛАЙ ЗЕНИН.
— Николай Сергеевич, как на работу «Ростелекома» в Сибири повлиял режим самоизоляции из-за пандемии?
— Оператор связи, как вы понимаете, это компания с непрерывным производственным циклом. Сегодня доступ населения, бизнеса и органов власти к телеком-услугам — это такой же минимум, как коммунальные сервисы, продукты питания и другие объекты первой необходимости, которые должны быть всегда, вне зависимости от того, что происходит в окружающем мире. Мы это понимаем, и даже с учетом того, что в экономике в целом действуют масштабные ограничения, выстраиваем свою работу так, чтобы все функционировало как в обычном режиме. Порядка 40% наших сотрудников перешли на удаленный режим — те, кто может работать из дома. Те же, кто непосредственно обслуживает наших абонентов, остались работать в полях. Таким образом, для наших клиентов ничего не поменялось.
— Как вы решаете вопрос защиты от риска заражения сотрудников, оставшихся на рабочем месте?
— Безусловно, мы соблюдаем рекомендации Роспотребнадзора для непрерывно действующих предприятий. Они содержат и нормы обеспечения средствами индивидуальной защиты, и правила организации рабочих смен, например, в контактных центрах, и требования к сотрудникам, непосредственно взаимодействующим с большим количеством абонентов. Стараемся ограничить личные контакты там, где они не нужны. Что касается взаимодействия с клиентами — разумеется, если, к примеру, происходит обрыв связи, мастер приходит на место и разговаривает с абонентом. При этом соблюдаются все меры безопасного общения, социальная дистанция, используются маски. В Сибири у нас нет ни одного случая заражения на рабочем месте, что еще раз подтверждает: меры предосторожности действительно помогают. Работать можно, общаться с клиентами тоже можно, если соблюдать определенные нормы — и тогда риск заражения минимальный.
В новосибирском филиале «Ростелекома» назначили директора по работе с корпоративным и государственным сегментами
— Как вы оцениваете состояние технической инфраструктуры «Ростелекома» в Сибири с точки зрения изменения нагрузки в условиях самоизоляции? Значительно ли она изменилась за эти месяцы?
— Изменения есть, и очень существенные. Из позитивных сторон можно выделить то, что мы оказались к ним готовы. Мы заранее оценивали наши возможности, понимая, что раз нам доверяют крупные государственные проекты, нужно с самого начала закладывать резервы мощности. Сейчас мы видим, как изменилась модель потребления услуг: огромное количество пользователей, работавших ранее в организациях, остаются дома — в результате произошло перераспределение нагрузки на сеть с корпоративного сегмента в массовый. Наблюдается также рост телесмотрения. И мы это почувствовали — кое-где нагрузка приблизилась к пиковым значениям. Мы расширили каналы — только для Сибири буквально за неделю нам удалось «подрасти» на 700 гигабит. Если рассматривать «Ростелеком» в целом, то рост измеряется терабитами. И это было сделано очень быстро — сеть изначально предусматривала возможность такой модернизации.
— Насколько в целом выросла нагрузка на сети «Ростелекома» по Сибири и какой регион оказался самым быстрорастущим?
— Правильнее было бы разделить прирост не по территориям, а по направлениям и временным рамкам: дням недели, времени суток и так далее. В целом объем трафика вырос в разных направлениях на 20–40%. Но сказать, что кто-то больше потребляет, нельзя. Ограничительные меры были введены везде и сразу, люди перешли на работу из дома, и мы это сразу заметили.
— Многие операторы, стараясь убедить своих абонентов не выходить из дома лишний раз, запустили различные акции, в основном контентного плана. Какие из них по итогам двух месяцев оказались наиболее востребованными: для развлечения, для работы, для образования?
— Примерно одинаково по всем направлениям. Образование, как и работа, никуда не делось — дети, как и взрослые, столкнулись с необходимостью переключиться на дистанционный режим. К сожалению, наша система образования оказалась не готова к такому шагу: путь, который в обычном режиме выстраивания дистанционных каналов обучения занимает годы, наша система должна была пробежать за две-три недели. Тем не менее мы видели рост интереса к образовательному контенту. В первую очередь — среди выпускников, которые сейчас заняты подготовкой к экзаменам. Видимо, свою роль сыграл здравый смысл — понятно, что эпидемия рано или поздно закончится, а учиться надо, и сдавать ЕГЭ тоже. Мы это учли и включили соответствующие программы в наш акционный пакет. То, что много людей сейчас остается дома, можно понять, например, по востребованности фильмов и видео по подписке. Рост трафика на 40% — это же не только серфинг по сети, это в первую очередь контент, который мы предоставляем в интерактивном телевидении и в сервисе Wink.
— На сегодня у абонентов нет выбора, ведь кинотеатры закрыты. Можно ли утверждать, что в будущем онлайн-просмотры фильмов станут долгосрочным трендом и полностью вытеснят привычный офлайн?
— Я не думаю, что индустрия развлечений просто тихо ляжет и умрет. Походы в кинотеатр — это ж в какой-то степени семейный ритуал, со своими обязательными атрибутами: огромный экран, мощный звук, попкорн. Возможно, «новая реальность» сформирует новые ритуалы, «кинотеатр на диване», но это вовсе не означает, что от старых надо отказываться. Сегодня мы слышим много о том, что пандемия изменила мир навсегда, что даже когда коронавирус пройдет, мы будем жить иначе, будем все делать удаленно, меньше общаться, что социальная активность еще больше снизится, потому что мы еще сильнее уйдем в онлайн и так далее. Я не особо в это верю. Прогнозировать будущее — задача сама по себе неблагодарная. Я считаю, как только мы поймем, что победили вирус, то вернемся к тому образу жизни, который нам кажется комфортным.
— Еще одно следствие пандемии, которое мы наблюдали сначала в Китае, а потом и в других странах — электронные пропуска. И они уже пришли в Россию, причем не только в Москву, но и в Сибирь, в Красноярск. В этом городе в числе первых аккредитацию прошел именно местный филиал «Ростелекома»: идентификационные коды получили около 2000 его сотрудников. Может ли этот опыт работы быть применен в других регионах Сибири, например, в Новосибирской области, если коронавирус не удастся задавить в скором времени?
— Электронные пропуска в том виде, в котором они у нас работают, — это инициатива не правительства Москвы или Красноярска, а портала «Госуслуги», где, помимо всего прочего, есть функционал выдачи пропусков на базе QR-кодов. Его действительно разрабатывал и поддерживает «Ростелеком». Для того чтобы тиражировать этот функционал на новый регион, достаточно двух кликов мышью. Технически можно ввести хоть сейчас. Мы такую возможность учитываем — и уже завели шаблоны пропусков для всех своих сотрудников по всем регионам. Именно на тот случай, если где-нибудь местная власть решит, что вирус совсем уж разгулялся, и его надо как-то остановить. Тогда достаточно будет нажать кнопку — и пропуск для сотрудника готов. Почему Красноярск? Просто там уже была аналогичная система по допуску и аккредитации, оставшаяся с Универсиады. Теперь они применили имеющиеся наработки. Москвичи, в отличие от них, пользовались «Госуслугами». То же самое и в Забайкалье.
Николай Зенин: «Телекоммуникации — нерв экономики»
— Пересмотрел ли «Ростелеком» свою инвестиционную программу по Сибири на ближайшие годы с учетом текущих экономических реалий?
— Инвестиционная программа компании и конкретно макрорегиона «Сибирь» не является каким-то высеченным в камне законом. Она в любом случае постоянно меняется. Был этап массовой застройки, когда мы активно прокладывали новые магистральные каналы. На следующем этапе мы покрывали оптическими линиями новые районы застроек в городах. Все это уже пройдено. Практически все новые дома обеспечены сетями широкополосного доступа в Интернет — чаще всего сразу несколькими. Поэтому мы смотрим, как вводятся новостройки, учитываем это и строим сети, исходя из полученных данных. Так и формируется инвестиционная программа. То же самое на корпоративном рынке: если мы видим клиента, интересного нам с точки зрения бизнеса, у которого есть потребность в услугах, мы также разрабатываем кейс и включаем его в программу.
— Как вообще сейчас выглядит конкуренция между операторами связи с точки зрения новых территорий? Остались ли еще в городах объекты, где присутствует только один оператор связи?
— Как показывает опыт, из десяти жилых домов в девяти подведено минимум два-три «провода». Но мы иногда сталкиваемся с ситуацией, когда у застройщика и оператора есть эксклюзивные взаимоотношения. Я знаю пример из Омска, где оператор и застройщик — это одна и та же компания. Естественно, конкурентам попасть в построенный ими комплекс домов будет, мягко говоря, проблематично. Но такие случаи — исключение, в том числе и потому, что люди переезжают, квартиры перепродаются, потребности у всех разные, и не все согласны работать с единственным оператором. Или, например, застройщик ушел, передал дом УК, у которой свои подходы и договоры. Или ТСЖ образовалось — вот еще одно окно возможностей. Как правило, в течение 1–2 лет в доме присутствуют все операторы. А тот, кто предлагает более широкий спектр услуг и какие-нибудь сервисы вроде «умного домофона» или публичного Wi-Fi, пользуется бОльшей популярностью. По крайней мере, мы редко где работаем в одиночку. Сейчас создать какие-то эксклюзивные условия без конкуренции и на годы — задача сама по себе трудная, и система, которую можно выстроить таким образом, очень неустойчивая. Загляните в любой подъезд и посчитайте, сколько объявлений от разных операторов там висит. Точно не одно и не два.
— Еще в 2012 и 2014 годах «Континент Сибирь» устраивал круглые столы участников телеком-рынка, главной темой которых являлся вопрос о взаимодействии интернет-провайдеров с ТСЖ и УК. Операторы обвиняли последних в незаконных поборах, шантаже и других способах «развода на деньги», отмечая, что ситуация с каждым днем становится все более запущенной. Остается ли эта проблема сегодня?
— Проблема и сейчас остается, но острота, конечно, уже не та, что раньше. Бизнес развивается, мы учимся договариваться, находить взаимовыгодные модели сотрудничества. Сказать, что это проходит легко и безболезненно, нельзя, любой бизнес требует усилий, но в принципе сейчас домов, куда мы по тем или иным причинам не можем зайти, очень мало.
— Минстрой России недавно опубликовал информацию о подготовке нормативно-правового акта по ведомственному проекту «Умный город». Он регламентирует предоставление межбюджетных трансфертов из федерального бюджета на региональные проекты по внедрению цифровых технологий в городском хозяйстве. Насколько в условиях пандемии, на ваш взгляд, сейчас актуальны проекты «Умных городов»? И могут ли они помочь в борьбе с коронавирусом?
— Сколько в нашей стране продолжается эта история с коронавирусом? Чуть больше двух месяцев. Я не думаю, что за этот срок может произойти нечто такое, что сразу разделит наш мир на «до» и «после». Что касается «Умного города» — возможно, снизилась интенсивность реализации отдельных проектов. В основном в силу косвенных причин. Каких? Очень простых — мы стали меньше общаться. Если нет очного взаимодействия, все сидят по домам, телефон не решает всех вопросов, ВКС тоже — проекты начинают подтормаживать. Но говорить о том, что все встало намертво, тоже нельзя.
Из «умных» сервисов я бы выделил видеонаблюдение и видеоаналитику. Отвечая на ваш вопрос: да, бороться помогают. С помощью видеоаналитики, например, можно проверить, соблюдается ли масочный режим. Еще мы видим намного больше проектов по энергоэффективности, чем до кризиса. Или заказчики вошли во вкус, или научились строить экономическую модель проекта. Возможно, дошли уже до момента, когда окупаемость стала очевидной.
«Ростелеком» обещает сделать еще одну новосибирскую улицу «умной»
— Какие услуги операторов связи в текущей ситуации востребованы бизнесом?
— У бизнеса с началом эпидемии существенно поменялись условия работы. Сейчас работодателю важно, чтобы сотрудник из дома работал так же, как и в офисе. То есть нужно безопасное соединение, широкий канал, плюс новые требования к сети, чтобы канал связи был таким же защищенным, как корпоративная локальная сеть. Достаточно востребована услуга ЦОДов — если никого в офисе нет, ИТ-системы нужно перенести куда-то в «облако». Мы активно развиваем дата-центры, сейчас строим в Новосибирске еще один, плюс компания купила оператора DataLine, одного из ведущих игроков — мы видим, что спрос на эту услугу очень хороший. Выросли заказы и на виртуальную АТС — сидя дома, человек должен оставаться в единой коммуникационной среде. К тому же сейчас виртуальную АТС можно привязать к CRM клиента — сегодня это одна из самых востребованных услуг B2B-направления.
— В регионах Сибири активно продолжается реализация проекта по устранению цифрового неравенства. В Новосибирской области программа уже завершена. Что «Ростелеком» планирует делать дальше в этом направлении?
— Да, по Новосибирской области в этом году программа успешно реализована, но в других регионах Сибири работы ведутся. Полностью завершить этот проект мы планируем в 2021 году.
Новосибирская область отличается от соседей еще и тем, что у нее есть своя региональная программа «500+», которая в последние годы реализуется в партнерстве с правительством Новосибирской области. Этот проект рассчитан на населенные пункты с численностью от 500 до 1000 человек. В списке — 137 сел и деревень, за последние пять лет «Ростелеком» уже проложил более 900 км оптических линий связи до 70 населенных пунктов.
В региональный проект «500+» также включено строительство базовых станций сотовой связи, что помогает повысить скорость передачи данных и увеличить пропускную способность сетей. С 2018 года такие станции уже установлены в 52 населенных пунктах. «Мобильное неравенство» мы устраняем также в Томской области и Красноярском крае — там объемы поскромнее, но число подключенных поселков также измеряется десятками.
Что касается федеральной программы и тех поправок, которые обсуждались в апреле, по снижению «порога» с 250 жителей до 100: чтобы перейти к следующему шагу, в рамках развития проекта должен появиться новый заказ от Федерального агентства связи. Для этого нужна адресная программа по каждому региону.
— Недавно компания «Новотелеком» также объявила о том, что подключает социально значимые объекты в малонаселенных пунктах Новосибирской области, используя наработки материнской компании — «ЭР-Телеком Холдинга». Как вы делите с ними зоны ответственности?
— На самом деле мы ничего не делим — это разные программы с разными задачами. По федеральной программе устранения цифрового неравенства (УЦН) единственным исполнителем был и остается «Ростелеком» — здесь предусматриваются проведение магистрали и установка точек доступа доступа. «500+» — региональная программа, о ней я говорил выше. И третий проект — «Цифровая экономика», который в том числе подразумевает подключение к глобальной сети социально значимых объектов. «ЭР-Телеком» занимается в Новосибирской области именно им. Проект, в отличие от предыдущих, изначально планировался на конкурентной основе — государство выставляло лоты на его реализацию, где-то выигрывал «Ростелеком», где-то другие операторы. В Забайкальском крае, к примеру, этим занимается ТТК, в Кемеровской области — МТС, в Томской области, Хакасии, Горном Алтае и Бурятии работаем мы, в Омской, Новосибирской областях и других сибирских регионах — «ЭР-Телеком Холдинг», который в Новосибирске работает, как мы помним, через дочерний «Новотелеком». Оператор, выигравший тендер, занимается подключением ФАПов, школ, избиркомов, объектов МВД, пожарных частей — словом, всего, что так или иначе относится к госуправлению и социальной среде. И никакого пересечения между этими тремя программами нет. Кое-где, отмечу, мы работаем на субподряде, как строители и арендодатели каналов, но исполнителем контракта в Новосибирской области остается «ЭР-Телеком», и отвечает за все он.
Николай Зенин: «Эффективнее соревноваться не с конкурентами, а с самим собой вчерашним»
— В прошлую нашу встречу мы много говорили о приобретении «Ростелекомом» заметного новосибирского игрока в B2B-сегменте — компании «МегаКом». С позиции сегодняшнего дня удачно ли прошла интеграция компании в структуру «Ростелекома» или она еще не завершена?
— «МегаКом» работает в составе «Ростелекома» первый год. Любая интеграция — процесс длительный и непростой, в случае с «МегаКомом» она изначально планировалась на два года. Почему так долго? Каждая компания имеет свою бизнес-модель, свой собственный ландшафт — систему биллинга, систему поддержки, и многое другое. Абоненты этого не видят, для них услуги разных операторов могут быть идентичны и отличаются только названиями, но схемы, по которым эти услуги создаются и поставляются, могут быть очень разными, и соединить их в одну конструкцию зачастую оказывается крайне сложно. Для того чтобы подключать, к примеру, новых абонентов, нужно, чтобы техническая служба синхронизировала работу с биллингом, CRM — и эти связки у каждого оператора свои. Теперь нам нужно соединить эти ландшафты бесшовно и, что называется, без наркоза, чтобы клиенты не почувствовали каких-то неудобств. Совмещать приходится долго и тщательно. Если совместить никак нельзя, решением может стать миграция абонентской базы на новую систему.
— Что, по вашей оценке, самое сложное в процессе такой интеграции? Платежные системы, технические вопросы?
— 90% всех вопросов упирается в ИТ-системы. Если бы все было унифицировано, слияние можно было бы провести хоть завтра. Но это не так. Поэтому интеграция требует времени и усилий. И мы работаем — по нашей оценке, на интеграцию уйдет еще год-полтора.
— Изменилась ли абонентская база «МегаКома» или его набор услуг за это время?
— Цели «МегаКома» и новосибирского филиала «Ростелекома» сегодня общие. Разумеется, находясь под управлением одной группы компаний, сами с собой мы не конкурируем. Мы стараемся использовать общие ресурсы совместно — если, к примеру, у «Ростелекома» есть канал в отдаленный район, а у «МегаКома» нет, но клиент хочет воспользоваться услугами «МегаКома», компания может воспользоваться нашими ресурсами. Это работает и в обратную сторону. Также можно упомянуть и обмен ресурсами — к примеру, виртуальной АТС, которая сегодня очень востребована, у «МегаКома» нет, зато есть свои фишки, которые клиентам интересны. Сейчас сотрудники «МегаКома» могут продавать услуги «Ростелекома» и наоборот — это, к сожалению, не всегда пока просто, но в принципе допустимо.
— Можно ли ждать новых M&A сделок с участием «Ростелекома» — в частности, в Сибири? Ранее участники рынка называли возможные объекты для сделки.
В купленном «Ростелекомом» новосибирском операторе «МегаКом» меняется руководство
— Такие сделки никто не комментирует до момента их свершения — это очень чувствительная тема и для абонентов обоих участников, и для сотрудников, и для рынка, который сразу на это реагирует. В процессах слияния абонентская база часто подвергается конкурентной атаке: часть абонентов при этом обычно «отваливается», и на них, естественно, много желающих. Вообще вопросы по M&A так или иначе рассматривают все, но, повторюсь, никакие сделки не озвучиваются до момента их практической реализации. Нужно еще уметь договориться, сопоставить ожидания покупателя и продавца, перспективы окупаемости.
— В заключение поделитесь дальнейшими планами развития компании.
— Планы любого оператора достаточно простые — бизнес необходимо расширять, абонентскую базу необходимо наращивать, проникновение услуг — увеличивать, и вообще расти. Я уже говорил о том, что бизнес — это езда на велосипеде. Остановился — упал. Важно обладать уникальным набором сервисов и на массовом, и на корпоративном рынке, а также набором компетенций для реализации проектов любого масштаба. Мы постоянно улучшаем качество услуг и абонентского сервиса, продуктовое наполнение, поэтому претендуем на увеличение нашей рыночной доли, причем достаточно серьезное — и не только (и не столько) за счет слияний и поглощений, а именно за счет органического роста. Сейчас мало кто из операторов может сказать, что у него растет абонентская база, поскольку рынок очень насыщен. А у нас она растет. Почему? Просто потому, что мы хотим быть лучшими. И у нас это получается.
Оставляйте заявки на вступление в нашу Whatsapp-группу телекоммуникационного бизнеса Сибири, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в этой сфере в регионе.
Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через наши группы в Facebook и ВКонтакте
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Материалы по теме:
